Хардвар — святой город, где проходит Кумамела, и где Ганга, попадая из узкого ущелья Ришикеша в широкую долину, разветвляется на рукава, обнимая и охватывая своими водами все ее пространство. Здесь интересно по канатной дороге подняться на гору к храму Матери-Дурги: бросить взгляд сверху на панораму города. А также посмотреть центр: место, где проходит пуджа Ганге.

Главный гхат Хар ки Паири считается тем святым местом, где Ганга покидает горы и входит в долину. Здесь много башенок маленьких храмов на ступенях к реке, и полагается ходить босиком. Каждый вечер здесь проходит пуджа Ганге.— К сожалению, мы не поучаствовали в ней, торопясь на вокзал: двое моих спутниц уезжали раньше, и мы провожали их на поезд. А здесь бы легче возникло то трогательное чувство этой индийской церемонии, которое уже сложно уловить в Варанаси. Мы пришли перед самым началом пуджи, немного походили меж алтарей богов, но надо было трогать. Индусы любезно пригласили нас присесть на ступени послушать службу и удивились: как, вы уже уходите? Почему? Сейчас все начнется!

Попрощавшись с подругами, мы уже вдвоем с легким сердцем вернулись к гхату пешком, по длинной рыночной улице. И на ней моя спутница купила детям индийский кожаный барабан, а я — деревянные игрушки: паровоз и трактор. Я бы купила еще и каток — да в мою сумку он не влезал. Что-то громоздкое можно покупать только под конец поездки, но столь экологичные предметы стоит везти из Индии: они всегда вызывают восхищение гостей.

Мы остались в ашраме еще на пять дней, и решили съездить в Харидвар еще раз. В тот день с утра, позанимавшись асанами, мы обратили внимание на ашрамный календарь: на каждый день там были высказывания матери Мирры. Напутствие на сегодняшний день гласило, что надо оставить все лишнее и отдаться духовному полету.

Дорога от ашрама в Хардвар все 5 км идет вдоль Ганги. Сначала по светлому лесу с колючими кустами бежит натоптанная тропинка — правда, кое-где она обрывается, и можно пройти и по самому берегу. Заросли кончаются полем: поймой реки с ручейками, когда она разливается шире, и там дорожка обрывается. А после поймы начинаются строения деревни, и мимо них проходит уже асфальтовая дорога. Дальше она поднимается вверх, как насыпь. С одной стороны ее струится уже широкая Ганга, вдоль которой, поодиночке или компаниями отдыхают садху, разложив на камнях или травке полотнища своих оранжевых одежд. С другой — стоят индийские ашрамы, и строятся новые, с величественными скульптурами богов. Похоже, решив укрепить индуизм, правительство поощряет их деятельность — а может, это и всегда так было.

Самое красивое место реки — где сливаются два рукава Ганги. Отмели образуют островки, на которых сотнями сидят птицы. На берегу — ашрам семи риши и рукотворный грот, выложенный камнями, с образом горы над ним, а в ней — семь маленьких пещер со скульптурками риши-мудрецов, и над ними Шива со змеей вместо шарфика. Это те мудрецы, которые, по преданию, заставили своими молитвами небесную реку Гангу спустится к людям в долину, отчего она и ветвится здесь на семь рукавов.

До самого Харидвара дорога так и шла по насыпи, давая широкий обзор. Конечно, насыпь построена не для обзора, а чтоб во время таяния горных снегов и разлива рек Ганга не тревожила жилища людей. Ближе к Харидвару стали попадаться крестьянские домики, в одном семья с детишками просеивала на крыше зерно. Дорога привела нас прямо в город. Мы пересекли шоссе, и по стороне Хардвара, ближайшей к горам, неспеша прокатились на вело-рикше до подъемника в храм Матери-Дурги, который висит на горе над городом и с которого открывается замечательный вид.

Подъем в храм Манса Деви: одной из ипостасей Матери-Дурги, разных на каждой горе,— начинается в пяти минутах хода от площадки с алтарями у воды Хар ки Паири. Туда можно подняться и по серпантину, но это высоко, и приятнее воспользоваться канатной дорогой. Там есть билеты для иностранцев подороже, куда включен не только этот храм, но и другие. На противоположной горе, еще один храм матери-Дурги: Чанди Деви, куда тоже ведет канатная дорога. А за городом — храм Дакши, в честь отца Парвати, супруги Шивы. Но нам было достаточно одного горного храма, и я попыталась взять индийский билет на одну поездку, сказав: “Эйк тикет деду” (один билет). “Дос (два)”,— поправил меня служащий, от взгляда которого не укрылась моя спутница, стоявшая поодаль. Но билеты он дал те, что я и хотела. Вход на канатную дорогу был изящно оформлен: она начиналась клумбами цветов.

Канатная дорога полетела вверх с индийской бешеной скоростью — под нами пронеслись цветочные газоны, после чего уже сразу стало можно любоваться с высоты на город и реку, разветвляющуюся на рукава. “Ой-ёй-ёй, мамочка”,— сказала моя спутница: она крепко держалась за стенки кабинки, а я — за цифровую камеру. Кадры были прекрасные — но сбросить камеру с горы не лучше, чем утопить ее в море. Нам стало весело. “Что нам сегодня по программе Мать обещала — полет? Вот и полет!”

Харидвар сверху производит очень светлое впечатление: из-за прямых широких линий голубой реки. Сам город, плотина и электростанция не доминируют над местностью: они не создают урбанистического пейзажа, но сами утопают в просторах природы. Вечером этот белый, хорошо освещенный храм над темной, невидимой в ночи, горой, словно летел в воздухе, высоко в небесах. Неслучайно Хардвар называют волшебным городом — Майяпуром!

Правда, храм Матери-Дурги по индийской технике безопасности обнесен сеткой: чтобы никто часом не свалился с обрыва. И чтобы насладиться открытым видом, пришлось проявить русскую хитрость: войти в прикрытую калитку, которая вела на крышу одного из храмовых помещений. Там никого не было, кроме нас и вездесущих обезьян, одна из которых ловко выхватила из моих рук данный мне в храме прасад. Правда, я была на нее не в обиде, поскольку моя подруга снимала нас с ней (точнее с ним, так как это был самец) на камеру. “Ну мне-то оставь хоть немножко,”— сказала я обезьяне. Но обезьян агрессивно фыркнул, сделав выпад в мою сторону, всем своим серьезным видом давая понять, что он тут самый сильный самец с правом на кормежку, а мы и вовсе пришельцы. Он был столь очарователен в своей правоте!

У храма продавали диски с музыкой и иконки богов — я купила одну с Шивой и Парвати: сентиментальную, как фотографии периода НЭПа! А еще ради праздника посещения храма предлагалось нанести на ладони узоры: красной хной, при помощи небольших печатей на руках отпечатывались веточки с листиками. (На следующий день я их отмыла, с некоторым трудом.— А Свами на сатсанге поднял тему, что каждый день  — это праздник, а мы нарядились в сари, накануне сшив кофточки из отреза ткани в Райвале у местных портных.)

Возвращались мы из Харидвара в ашрам оба раза затемно. Первый раз поймали прямо на мосту через Гангу автобус до Райвалы, а второй машину. А от Райвалы ловили мотоциклистов, чтобы не идти пешком. Ужин нам повар оставлял, и я не могла не сделать комплимент его искусству.

Харидвар — город в верховьях Ганги, после которого уже заметны перепады горных высот, называют вратами в небо (“харе”— небеса, “двар”—дверь). И неудивительно, что путь из Хардвара выше в горы лежит через другие святые места: из которых, кроме Ришикеша, наиболее известен Кедарнатх. Там расположен Йотирлинг в форме пирамиды, украшенной венками цветов. Он символизирует гору Кайлас: жилище Шивы в Гималаях. Храм датируется 8-м веком. Он открыт шесть месяцев в году. В остальное время гору, где он находится, покрывают снега, и на зиму храм закрывается.

От Харвара это 200 км, и по большей части дороги транспорт ходит. Но 15 км надо подняться пешком — от Гаурикунда, где можно искупаться: там бьют горячие источники. В Гаурикунде есть храм безголового Ганеши. По легенде, именно здесь Шива отрезал голову Ганеше и заменил ее головой слона — после чего тот и стал богом мудрости. Чуть дальше у границ снегов становится виден храм Кедарнатха на горе, сопоставляемой с горой Кайлас.

По легенде, на эту гору взошли Пандавы, как в свой последний путь. После войны внутри царской семьи, описанной в “Махабхарате”, в которой погибли почти все и прекратился царский род, пятеро братьев отправились в паломничество. Они увидели Шиву на расстоянии, но Бог скрылся от их взора. И они, сотворив молитву, последовали за ним выше в горы, где Шива предстал в образе буйвола. Братья попытались достать его копьем, и он спрятался в ращелину гор. Его передняя часть оказалась в Непале и известна как образ Пашупатинатха (древне-ведического бога скота: это ипостась Рудры, бога зверей и их сексуальной силы, а позднее и Шивы). А задняя часть осталась горой в Индии, на которой появился пламенный Йотирлинг Кедарешвар. Тут Шива явился Пандавам в образе великого света. Почтив Кедарешвар, Пандавы избавились от своей печали — и считается, что в Кедарнатахе все горести уходят, как сон. А потом они взошли на Небо с вершины горы Заката (Сваргарохини: что буквально значит “красные небеса”).

Выше храма Йотирлинга — опасный утес с красивым видом, а с восьми сторон храма — восемь святилен, и самадхи плейс Шанкарачарьи. Думаю, в этом месте тоже стоит побывать — жаль, что время пребывания в Индии всегда ограничено!